Еда была моей любовью, моей настоящей мечтой и наша работа была тяжелее, чем у скотины
Primary tabs
Kaskelen.kz собрал рассказы беженцев об их жизни в Северной Корее.
В Республике Корея беженцев из КНДР называют различными терминами, как официальными, так и разговорными. Примерно до конца Четвёртой республики общеупотребительным был термин «герой, вернувшийся к законной власти». Позднее этот термин был сменен «жители, бежавшие из Северной Кореи».
« Жизнь, моя самая большая ошибка »
В раннем детстве меня окружали любовь, доброта и тепло. У нас было лучше, чем во многих других домах, семьях. Мне повезло: мои родители дали мне хорошее начальное образование, и у нас были какие-то вещи, которых не было у других. Нас было восемь: мой брат, я и шесть сестер. Я был младшим ребенком в семье.
Я вырос в небольшой деревушке у моря в окрестностях города Синыйджу. У отца был рыболовный корабль, а мать была домохозяйкой. Конечно, в детстве мне казалось, что корабль принадлежит отцу, но он был государственным — как и все, что нас окружало.
Работа была у всех, потому что социализм. Но магазины почти не работали: не было продуктов. Не было даже туалетной бумаги, только можно было иногда купить фрукты и овощи, выращенные на полях — один раз в день их привозили и распределяли по семьям. Репчатый лук, зеленый лук, китайская капуста и все, что нужно для кимчи. То же было и с рисом. Потом перестали привозить: сама семья должна была приехать на поле и получить свою порцию капусты. Рыбу же папа куда-то сдавал, мы ее никогда не ели: это считалось государственной кражей, если кто-то из рыболовов забирал госимущество.
Вообще единственное, что я помню с тех времен — это постоянное чувство голода, и то, что хочется играть и не хочется учиться в школе. Все, как у обычного ребенка. То же самое было и в техникуме. Тогда многие родители отправляли своих детей кто куда — в армию, в институты, в техникумы — чтобы избавиться от голодных ртов. Ну и там кое-как кормили.
Единственное, что я знал про Китай — что я не умру с голоду, живя в Китае. Те, кто имел отношения с китайцами, у них были какие-то деньги. Я знал, что это страна, в которой много риса, и нет людей, которые умирают на дороге. И я пошел туда пешком. Но я не хотел бы об этом рассказывать.Спустя восемь лет меня все же поймали и выдали в Корею. Меня посадили. За что? За то, что предал страну. Но я не сделал ничего. Просто я хотел выжить, я хотел есть, я хотел жить. С позиции ребенка я считал, что просто хочу выжить, а с позиции государства я поступил, как враг и предатель.Так получилось, что я сбежал и оказался в России. Не знаю, кто здесь прав, кто виноват, но это был единственный способ остаться в живых для меня. Я бежал не от скучной жизни, а просто хотел жить. (господин Ким)
"Если у вас есть деньги, можете подкупить даже Ким Чен Ына"
Несколько миллионов людей умерли от голода в 1990-х годах. Я видел много мертвых тел в вагонах поездов, это было очень тяжело. Я был маленьким, я многое не понимал в те времена. Я думал, это нормально, когда вокруг умирают. Ни моя мама, ни отец мне не рассказали, что происходит. Люди постоянно умирали от голода.
Я помню, на обед у нас всегда было немного кукурузы. Это ужасно. У кого-то был рис или что-то другое. Но не в моей семье.
В Северной Корее много продавцов, но они все работают нелегально. Они держат продукты и товары у себя дома, продают их каждый день, подкупая полицию.Если у вас есть деньги или золото, вы можете подкупить даже Ким Чен Ына. В Северной Корее деньги – это все, а закон – ничто. Если у вас есть деньги, вам не о чем беспокоиться. В моей семье денег не было, и не было никакой власти. Мы были в тяжелой ситуации.
В 2004 году мама, наконец, уехала из Северной Кореи навсегда. Она хотела, чтобы я тоже сбежал. Она заплатила посредникам, заплатила секретной полиции – подкупила всех. И мне удалось сбежать. Тогда мне было 13 лет. Я ничего не понимал и не думал, что пересекаю границу.
Первое, что меня удивило, – это уличное освещение. Я никогда не видел столько ламп вдоль дорог в Северной Корее.Второе, что меня удивило, – это еда. Я никогда так много не ел в Северной Корее. Когда я приехал в Китай, я съел целую курочку! Я помню лицо продавца – он удивился, сказал: "Как ты, 13-летний, смог слопать целую курочку?!"
7 декабря 2005 года – это мой день рождения – меня поймала китайская полиция в одной из квартир в Пекине. И не только меня: там было еще около 30 схваченных в тот день перебежчиков.На следующий день приехали представители северокорейских спецслужб и забрали меня обратно в страну. Несколько месяцев я провел в концентрационном лагере Северной Кореи. Взрослые проводят там порой по несколько лет, но мне было всего 13. Самым сложным для меня в концлагере было, думаю, питание. Мне давали чуть-чуть риса. Это не обычный рис – если в Южной Корее дать его собаке или кошке, даже они не съедят его. И порции были очень маленькими.
Когда я вернулся в свой город, я не мог больше ходить в школу. Не знаю, слышали ли вы, но если учащийся предает Северную Корею, наказывают не только этого ученика, но и его родителей, его учителей, директора школы – всех. Правительство считает, что эти люди недостаточно следили за своим воспитанником.
Если вы решите поехать в Северную Корею – не делайте то, чего нельзя делать. Не трогайте ничего. Ничего не говорите. Просто молчите. Есть места, где можно фотографироваться. Но люди, которые проходят мимо, возможно, актеры. (Чжун Хо)
«Почему я должна умереть? Зачем? Я не сделала ничего плохого»
«Моя семья была очень бедна. Моя сестра и я собирали растения в горах и на берегах рек. Мы три часа шли на рынок, чтобы продать там травы, корни и шишки и купить кукурузную муку. В 22 года я уехала из родного города в Хамхын, надеясь найти там работу. Я тайно продавала зажигалки и подержанный винил. Это было незаконно. Иногда мне приходилось ночевать на улице. Через некоторое время я попыталась уехать в Пхеньян. В Северной Корее вам нужно специальное разрешение на переезд из города в город, у меня его не было. Меня поймали и отправили в тюрьму на 10 дней. […] Мне казалось, что моя жизнь была безнадежной и жалкой. Я пошла к реке возле автобусной станции, чтобы покончить жизнь самоубийством. Но внезапно подумала: “Почему я должна умереть? Зачем? Я не сделала ничего плохого”».
«Если бы родители знали, что я жив и бежал, и не сказали бы об этом властям, их могли бы жестоко наказать».
«Я по-настоящему испугался за свою жизнь, узнав, что все мои компаньоны по бизнесу просто в какой-то момент пропали без вести, а потом мне рассказали, где и как их убили силовые структуры, курирующие бизнес в КНДР. За то, что у моих компаньонов появилось много долларов. Большие валютные суммы в частных руках представляют угрозу для власти», — рассказал Джон Хен Му. Он сбежал из страны в Китай, а оттуда через Филиппины в Южную Корею. Его родные думают, что он умер: «Это единственный безопасный вариант для них. Если бы они знали, что я жив и бежал, и не сказали бы об этом властям, их могли бы жестоко наказать».
«Наша работа была тяжелее, чем у скотины»
«Наша работа была тяжелее, чем у скотины. Мы должны были расчистить горный склон, чтобы на нем можно было устроить террасированные поля. Мы расчищали этот склон голыми руками. В июле, когда мы собирали картошку, самые маленькие картофелины мы ели сырыми прямо на месте, вместе с налипшей на них грязью. Вся Северная Корея — это одна большая тюрьма. Люди все время голодны. Там нечего есть, не осталось даже крыс, змей и диких растений», — говорит Пак Чжи Хен о своей жизни в лагере. Она сбежала из Северной Кореи в Китай из-за голода, разразившегося в стране в 90-х годах. Через 6 лет о женщине донесли властям и депортировали на родину, где как «экономического перебежчика» отправили в трудовой лагерь. Когда Чжи Хен заболела столбняком, поранив ногу, ее выпустили из лагеря. Она убедила контрабандистов перевезти ее обратно в Китай. Оттуда она и еще несколько человек пешком дошли до монгольской границы. Сейчас Чжи Хен с мужем и детьми живет в Великобритании.
